 Недавно в квартире раздался телефонный звонок. Дочь безвременно ушедшего из жизни нашего однокурсника по военному училищу благодарила всех его товарищей за финансовую поддержку дорогостоящего курса лечения для ее мамы, страдающей серьезным онкологическим заболеванием. Но речь не о нашей поддержке , а о той пропасти, которая разверзается между современной медициной — Китай, кстати, находится там же, где западные страны, — и российской медициной, которая находится в стране, где не могут демонтировать, построенный всего 40 лет назад по правилам инженерного искусства СКК «Петербургский».
Построить 40 лет назад смогли. За это время мы деградировали так, что демонтировать уже не можем. Нельзя сказать, что мы сильно деградировали в отношении медицины, просто современная медицина необыкновенно ушла вперед. Подтверждением тому известная многим история.
В январе «Новая газета» рассказала о двух детях. Одного зовут Тимур Дмитриенко, другую зовут Аня Новожилова. Они страдают спинальной мышечной дистрофией. Это болезнь, которую только недавно научились лечить. Есть два лекарства, которые лечат эту болезнь, оба они — это генная терапия. И лекарство, которое за один укол побеждает эту болезнь, стоит 2 и 1 миллионов долларов. В 2004 году разработал его человек из Массачусетского университета Равиндра Сингх. И уже в декабре 2006 года на Западе в Америке регистрируют первое в истории человечества лекарство от спинальной мускульной атрофии спинраза .
Первый год оно стоит, по-моему, 750 тысяч долларов, а позже его цена составляет150 тысяч долларов. Разработчики спинразы получили за нее премию Breakthrough Prize — приз за прорывы в медицине. Одним из соучредителей и инициаторов которой является наш соотечественник Юрий Мильнер.
А вот в 19-м году, наконец, получается новое лекарство, которое называется золгензма, которое действует буквально как в голливудском фильме. Вот есть обреченный ребенок с сохраненным интеллектом, который лежит как коврик и который должен к 2 годам умереть. Вы делаете ему 1 (один) укол — он выздоравливает. Он ходит, он дышит, он ЖИВЕТ. И реально эта терапия вся вместе стоит 2,4 миллиона долларов.
Кто-то скажет: Господи, какие деньги! Проклятые капиталисты, которые наживаются на детской слезе! Обращаю ваше внимание, что только там, где есть «проклятые капиталисты», там есть эти лекарства. И гигантская цена обусловлена прежде всего редкостью болезни. Было бы лекарство от насморка — стоило бы копейки.
Напомню, что 2,4 миллиона долларов-это то, что Россия по оценке Jane’s, тратит на войну в Сирии.
Сегодня в России насчитывается 20 живых детей со спинальной мускульной атрофией в возрасте до 2 лет. 20 человек, один укол — 55 миллионов долларов. Меньше, чем стоит контракт хорошего футболиста. А если сравнивать с тем контрактом, который получил Тимченко на строительство стадиона, так в нашей истории вообще не о чем говорить.
Но речь не просто о 20 детях. А о том, что такое современная медицина и чем она отличается от российской медицины для всех и чубоайсова «Кагоцела». Ну, примерно тем же, чем антибиотик отличается от печени вепря.
Анатолий Холодилин |
